19 августа 1990 года произошел самый необычный и драматичный угон самолета в истории СССР.

15 заключенных захватили пассажирский лайнер и в результате двухдневной эпопеи с тремя промежуточными посадками перелетели из якутской тайги на побережье Индийского океана в пакистанский Карачи. Константину Шатохину тогда исполнилось всего 16 лет.

У Константина в табеле за поведение стоял "неудовлетворительно", к тому же формально он был без опекунов. В итоге парень слонялся без дела, стал угонять машины - просто покататься, или вскрывал и брал то, что понравилось: магнитофоны, кассеты, другую мелочёвку.

Гениальный план Молошникова

В Нерюнгринском ИВС все заключенные, независимо от возраста и тяжести обвинения, сидели вместе. Константина включили в этап на 19 августа вместе с 14 другими заключёнными, осуждёнными в основном по тяжким статьям.

О побеге изначально знали только четверо - Сергей Молошников, Андрей Исаков, Владимир Петров и Владимир Евдокимов. Реальным инициатором и организатором всего был Молошников - умный и смекалистый "положенец", которого уважали заключенные.

За полтора года до угона самолёта он совершил свой первый побег из этого же ИВС. Специально пробил себе лёгкое, его вывезли в больницу, сделали операцию, после которой он с помощью подельников сбежал. Через год его поймали и снова привезли в Нерюнгри.

В июне 1990 года Молошников при полном попустительстве охраны совершает второй побег. Когда их поймали через три дня, то привезли синими от побоев. После второго побега Молошников задумал третий, решив угнать самолёт.

Коррупция и халатность

Подготовка к угону поражает своей дерзостью. Один из охранников принёс обрез прямо в ИВС и передал одноногому Евдокимову в обмен на новый импортный спортивный костюм. Это было за две недели до захвата, затем всё это время оружие постоянно прятали в разных местах изолятора.

Захват в воздухе

19 августа заключенных в сопровождении трёх конвойных посадили в автобус "ПАЗ". Никакого досмотра в аэропорту не было, заключённых подвозили прямо к трапу самолёта. У охранников было при себе только три пары наручников на 15 человек, поэтому Евдокимов, Исаков и Константин были без них.

Роковой выстрел

Сержант Борщ, у которого в тот день с утра было какое-то нехорошее предчувствие, был бдителен и моментально вскочил, наставив автомат на Исакова. Они стояли друг напротив друга, требуя бросить оружие.

Через какое-то время пришёл бортинженер Камошин. Он встал на линии огня между Исаковом и Борщом и стал уговаривать последнего положить автомат. Когда Камошин стал у него забирать оружие, прогремел выстрел.

Первым к Камошину подскочил Игорь Суслов, взяв автомат и присоединившись к захвату. Судьба этого парня окажется трагичной - через два месяца его убьют сами угонщики, инсценировав самоубийство.

Странные террористы

После захвата произошла поразительная сцена. Когда перед вылетом из Нерюнгри попросили еды для пассажиров, принесли только сладости. У заключенных с собой было много съестного - многих после этапа ждал строгий режим, люди готовились.

И тут нарисовалась необычная картина: террористы после взлёта взяли у стюардесс тележку, разложили на ней свои припасённые журналы, нарезали хлеб, сало, колбасу, открыли консервы и покатили по салону - берите, читайте, кушайте.

Пакистан или смерть

Молошников после консультаций в ИВС с самого начала рассчитывал лететь именно в Пакистан. У СССР не было договора о выдаче преступников с этой страной, отношения были довольно напряжёнными. Он был уверен, что оттуда никого назад не выдадут.

Полёт в неизвестность

Изначально угонщики хотели сесть в Пешаваре, но там им отказали. Их перенаправили на юг, в Карачи. В посадке там сначала тоже отказали. Около двух часов лайнер кружил над городом, вырабатывая топливо.

Когда топлива почти не осталось, а разрешения на посадку всё не было, угонщики приказали пилоту садиться на брюхо в поле. Пилот предупредил пассажиров о жёсткой посадке и начал снижение. Только тогда им разрешили сесть в аэропорту.

Неожиданно тёплый приём

В таких весьма комфортных условиях угонщики пробыли 12 дней до первого суда. Каждый день им привозили чуть ли не ресторанную еду, а офицеры утром здоровались за руку, пытались общаться, шутить, даже покупали за свои деньги хорошие сигареты.

Роковая ошибка

На четвёртый день приехали три представителя советского посольства. Всех по одному вызывали на беседу.

Приговор, которого не ожидали

29 марта 1992 года, после полутора лет ожидания, всех угонщиков приговорили к пожизненному заключению. Судебный процесс был формальным - суд даже не допросил обвиняемых.

Начало тюремного ада

После приговора угонщиков перевели в центральную тюрьму Карачи, где условия были уже намного хуже, а между заключенными начался разлад. Началось перетягивание каната между лидерами - Исаковым и Молошниковым.

Исаков заявил администрации, что он их лидер, пытаясь показать себя этаким диссидентом и жертвой режима. Молошников, который в самолёте был несколько в тени, не собирался оставаться на вторых ролях.

Убийство под видом самоубийства

Через два месяца после приговора произошла первая трагедия. Игорь Суслов, тот самый парень, который первым подхватил автомат у конвоира, был убит сокамерниками.

Как рассказал позже Шатохин в интервью российским журналистам, Суслов как-то заявил, что мог бы всех их "положить" и получить премию от государства за предотвращение угона. Обычная болтовня, но организаторы угона восприняли это как предательство.

Они вчетвером приговорили его к смерти, решив инсценировать самоубийство. Его убедили, что нужно показать властям решимость, если они надумают выдать беглецов СССР. Подразумевалось, что в последний момент его спасут. Однако когда Суслов залез в петлю, его не только не стали спасать, но ещё и помогли умереть.

Выживание и адаптация

Некоторые угонщики сумели адаптироваться к новым условиям. Константин Шатохин в 1992 году первым принял ислам "абсолютно осознанно и добровольно". Он выучил урду лучше других и всегда контактировал с администрацией от имени группы.

Для выживания заключенные начали заниматься рукоделием - делали женские украшения, популярные в Пакистане.

Неожиданный помощник

Ещё в Карачи угонщикам очень помог один пакистанец, бывший чиновник. По их просьбе он смог достать карманный англо-русский словарь, а также англоязычные газеты.

Этим пакистанцем был Асиф Али Зардари, муж знаменитой Беназир Бхутто, которая дважды была премьер-министром страны. С 2008 по 2013 год Зардари был президентом Пакистана.

Ад

Условия содержания в пакистанских тюрьмах оказались невыносимыми. В пакистанской тюрьме на заключенных всегда кандалы в виде двух колец на щиколотках, от которых отходят металлические пруты. Там, где они сходятся, находится кольцо, которое при ходьбе и сиденье следует держать руками впереди себя. Жара в перенаселенных камерах доходила до 60 градусов, не хватало еды и воды.

Однако Константин Шатохин дает совершенно иную картину:

В пакистанских тюрьмах многие угонщики подсели на запрещенные вещества.

Ещё один угонщик, Сергей Шубенков, покончил с собой именно из-за этих веществ. Он очень просил достать ему дозу во время ломки, но Шатохин отказался, понимая, что тогда и сам не устоит. Где-то на третью ночь Шубенков удавился в сидячем положении.

Долгожданное освобождение

Трудное возвращение

Даже после освобождения проблемы не закончились. Выяснилось, что на угонщиков весь этот период висел иск от "Аэрофлота" на миллион советских рублей.

Только весной 2000 года представитель посольства РФ привёз документ о том, что ввиду малолетнего возраста Шатохина на момент угона Россия не имеет к нему претензий.

Новая жизнь

Философский взгляд

Оглядываясь назад, Константин Шатохин не жалеет о содеянном:

История угона Ту-154 - это не только хроника преступления, но и драма человеческих судеб. Из 15 участников угона только восемь дожили до освобождения. Их история стала уроком о том, как отчаянная попытка обрести свободу может обернуться годами мучений, и как одно импульсивное решение подростка способно изменить всю жизнь.

Дорогие читатели, любимые подписчики и уважаемые гости канала. Благодарю Вас за внимание. Желаю счастья, любви, долгих здоровых лет жизни. С уважением к Вам.