Правда ли истории о невероятных подвигах придумывают после поражений

Это даже не вопрос, а скорее утверждение некоторых моих читателей, звучало не раз. Да и сам я такое тоже уже писал.

И в данном случае просто задумался, а действительно ли прослеживается какая-то система.

Если сходу, то вроде бы да. Как только дела на фронте идут погано, то, вместо сводок о поражении, отступлении и пр. появляются статьи о героических подвигах отдельных бойцов или небольших подразделений. И чаще всего за гранью логики и здравого смысла.

Об «успехах» французской армии в 1940 году всё понятно. И вполне логично, что на этом фоне появляются истории вроде французского капитана Бийота, который в бою за деревню Стонне в одиночку сражался с немецкими танками и в одном только бою подбил целых 13.

Про успехи поляков в 1939 году и говорить не приходится, но и там находятся отдельные товарищи, которые рассказывают о небывалых успехах.

Но если ближе к нам, то, конечно, самый классический пример — это случай с танкистом Колобановым. Что самое важное в той истории? Когда вы её прочитали, то ведь у вас создаётся впечатление, что немецкое наступление остановлено. Правильно ведь? А на самом деле? Боевая группа немецкой 1-й танковой дивизии имела задачу стремительным рывком прорваться к железной дороге и отрезать пути снабжения нашей Лужской группировки. И немцы эту задачу выполнили, а наши войска не то что помешать не смогли, но даже и замедлить немецкое наступление не удалось. Это видно по скорости движения немецких частей. Неудивительно, что на следующие дни в сводках стали «уточнять» количество сожжённых немецких танков и писать про сотни убитых солдат Вермахта.

Есть ведь и ещё аналогичный пример. Про танкиста Шолохова. Со своим взводом Шолохов занял позицию у деревни Нестерово, и когда остальные два танка его взвода были подбиты, в одиночку сражался с полутора сотней немецких танков, подбив 25 из них. И вроде как получается, что удержал деревню до подхода наших сил. И важно здесь даже не то, что обороняли эту деревню стрелковый полк, усиленный несколькими танковыми взводами, батареями противотанковой артиллерии, сапёрами (Колобанов тоже не один был на том участке), а то, что на самом деле деревню эту, как и следующую, не удержали, и наши войска отступили.

Можно множество примеров привести, но ограничусь ещё только «панфиловцами». Ведь в той истории тоже получается, что взвод политрука Клочкова у разъезда Дубосекова немцев остановил. А на деле ведь, наши войска отступали с тяжёлыми боями и большими потерями, не имея сил остановить немцев. Да, сами немцы упоминают, что бои были для них тяжёлые. Ещё бы, ведь войска Рокоссовского готовились к наступлению, подтянули резервы, сражался с немцами не взвод бронебойщиков, а пополненная дивизия, щедро усиленная противотанковой артиллерией и танками. Конечно, немцы будут писать про тяжёлые для них бои.

Ещё раз хочу обратить внимание, что во всех историях этих общим является именно ощущение, что противника удалось остановить. А далее некая неопределённость и не упоминается, что даже если и был некий героический подвиг, то на общий результат он никак не повлиял.

Однако, конечно, героические истории появлялись не только в период наших отступлений. Оно и понятно, если количество фронтовых, армейских, корпусных, дивизионных газет число зашкаливало за сотни. А ведь в каждом номере надо было писать про подвиги, да ещё не хуже, чем у соседей. Где-то это делали в рамках разумного, где-то не ограничивали себя даже логикой и здравым смыслом. Так было всегда, не только в Великую Отечественную. Увы, но поражений у нас хватало и хватает.

Посему я бы говорил именно о том факте, на который особо обращал внимание выше. Описания отдельных героических подвигов в первую очередь должны были затенить неудачи в целом, создать иллюзию, что врага где-то остановили, удержали, нанесли ему большие потери. Словом, вроде как и победили. Вот, собственно и вся мысль, которую хотел высказать.

Рекомендую вам историю про один из упомянутых случаев:

Как один наш танк уничтожил двадцать пять немецких